Мир темных - Страница 38

— Простите, уважаемая дин. — Послышалось рядом с ней.

Сенти кашлянул и выгнул брови. Мол, милейшая, Вы еще долго будете сидеть на мне? И правда, Милена продолжала обхватывать его талию ногами, только теперь они сидели на полу, еще и в обнимку.

— Признаться, я рад Вашей находчивости, — они встретились глазами, — и рад, что поспособствовал, но не могли бы Вы слезть с меня?

— Конечно! — Милена хмыкнула и встала, одернув платье и спрятав чулки.

На ее голос он вздрогнул. Испытующий взгляд ничего не дал. Он не узнал ее, как и предполагалось. Эмиса с Тэймуром, живехонькие, поднялись и кинулись к выходу, бросив по пути:

— Там что-то происходит!

Минилюды кинулись за ними, и часть гномов, которые вбежали, когда темное чудовище распалось.

— Пайка, где Сьерра?

— Эту гадину съело чудовище. Она эльфийка, представляешь? Я этого не знала!

Милена тем временем думала, сказать им, что это она, или нет. Поверят ли?

Честр и Палу появились в самый подходящий момент, когда она только открыла рот. Они неслись по коридору вдоль колонн и притормозили, завидев их.

— Пайка, Сенти! — Палу направился к ним.

Тут окно разбилось, и влетело несколько великанов, камнем упав на пол. Водники так разбуяниF3 появились в самый подходящий момент, когда она только открыла рот. Они неслись по коридору вдоль колонн и притормозили, завидев их.

— Пайка, Сенти! — Палу направился к ним.

Тут окно разбилос%0иглядывает за хозяином, Рэми — за Бэсси. И ведь нашла его! Водники огромными синими силуэтами прохаживались и дрались в крайних случаях, когда темные или кумияры внизу наглели, тыча в них чем попало и сыпя угрозами, — тогда разбегайся кто куда. Женщин среди водников не было, даже великаны тряслись от страха при виде их рослости и мощи. Но больше удивили деревья, выросшие из-под земли и разбрасывающие своими ветками всех, кто был с темной душой. А потом разносилась песня дриад, отчего темных начинало корежить, и их тут же поражали.

Ву Лэн дрался с Арумиэлем не на жизнь, а на смерть. Они кружились и перепрыгивали по низким крышам рабочих пристроек дворца. Битва продолжалась, и казалось, ей нет конца и края.

Вот уже день клонится к вечеру, и силы на исходе.

— Сенти, ты куда?! — Крикнул Палу, когда тот рванул во дворец.

— Я должен все-таки ее найти!

Милена видела их теперь издалека, как вдруг огромная черная лента высвободилась, направляясь в их сторону. Девушка кинулась к ним, на ходу крича, но ее среди этого шума не было слышно. И вот лента острым лезвием проносится, вонзаясь Палу в руку, тот вскрикнул, на что Сенти обернулся, и следом черная стрела пронзила ему грудь!

Все стихло… словно оглохнув, Милена неслась, не слыша свой голос и плач. Вторую стрелу она перехватила у головы Палу, но следующую поймала сама. Бок пронзила такая боль, что в глазах потемнело, и она медленно осела на землю. Шум борьбы совсем стих, когда ее подхватили чьи-то руки.

Дым окутывал и проникал в ноздри, маня и будоража. Вкусно как! Запах жареного мяса напомнил ей те моменты, когда они всей мирной компанией покоряли свободные земли, и не только.

— Она приходит в себя. — Голос Пайки, заботливый и добрый. Как же она по ней соскучилась!

Слышались и другие голоса, много разного шума и запахов, смех…

Люди смеются? Это странно, учитывая последние моменты. Сенти! Эта мысль громом пронзила и заставила окончательно прийти в себя. Девушка разом села и тяжело задышала, как от кошмарного сна. А острая боль в боку пронзила все тело, и она застонала.

— Что ты, милая! — Пайка подлетела к ней с чашкой воды в руке. — На-ка, выпей.

— Все живы?

— А кого тебе надо?

Милена лежала в палатке на шкурах, и из приоткрытого полотна доносились шум и запахи. Девушка попыталась встать.

— Ты куда?

— Сенти…

— Тот, кого ты спасла? Жив он, благодаря милости светлых. Если бы вторая стрела угодила ему в грудь, он бы на месте умер, и никто бы его не спас. А так… Палу все рассказал. Он же тебя сюда и притащил. Вернее, ему помогали.

— Война окончена?

— Что ты! — Женщина махнула рукой. — В самом разгаре. Тут либо ты, либо тебя, не иначе. Ложись. Этот лагерь устроили для раненых и тех, кто принял первый бой, ну, и уставших. Ложись, я скоро приду.

— Я хочу его видеть.

— Зачем? — И тут женщина подобрела и улыбнулась. — Тронул он твое сердечко, да? — Она погладила Милену по щеке. — Но только сердце его занято, и прочно.

Милена похолодела, совсем забыв о своей другой внешности.

— Кем? Другой?

— Ты ее вряд ли знаешь, хотя… Ты во дворце не встречала или не слышала о девушке-эльфийке, Милена ее зовут, или Мэйна?

И тут Милену осенило.

— Пайка! — И кинулась ей на шею. Но тут же застонала.

— Ох ты, бедненькая! Ложись!

— Пайка, это же я, Милена!

— Милена?

Женщина посмотрела на нее, как на полоумную.

— Милая моя, ты ни капли на нее не похожа. Нашего жениха сложно обмануть, ее он знает хорошо.

— Жениха! Он чей-то жених?

— Ну, надеюсь, Милены и жених.

— Он не делал мне предложение, чтобы я стала его невестой.

Холодная рука легла на лоб.

— У тебя жар! Все ясно. И не сделает он тебе предложение, коль сердце уже занято. Досталось тебе от темных. Я вижу, какое сильное воздействие было на тебя, еле живая, как еще бегала, сражалась. Да ты героиня!

Милена откинулась на шкуры, недовольно сопя. Пайка ее и слышать не хочет. Что ж, если хотят думать, что она не Милена, пожалуйста!

Голова Бэсси показалась, как только продавщица вышла. Уширка, мягко ступая, проникла внутрь и устроилась лежать рядышком, уткнувшись мордой в шею. Вот так нежности! Наверное, такую ласку получил каждый, по ком она соскучилась. Потом кошка принялась лизать ей щеку и шею, волосы. Такую идиллию застал Мирэль.